Легко ли быть графом?
Граф Николай Толстой:
В конце прошлого года на книжных прилавках Лондона появилась книга «Patrick O'Brian: The Making of the Novelist». Ее автор — Николай Толстой, знаменитый англо-русский историк, потомок и глава старшей ветви семьи Толстых-Милославских. Перу писателя и историка русского происхождения, живущего и работающего под Оксфордом, принадлежат несколько известных книг: «Жертвы Ялты», «В поисках Мерлина», «Пришествие короля», «Министр и массовые уничтожения».
Читателям газеты «Лондонский Курьер» это имя уже знакомо. Много лет назад Николай Толстой был одним из первых известных русских британцев, согласившихся дать интервью тогда еще молодому ЛК. Он приходится братом по отцу Андрею Толстому, известному всем в русском Лондоне организатору ежегодного костюмированного бала «Война и Мир».
Беседа состоялась в любимом уголке графа — в домашней библиотеке. Окруженные со всех сторон и снизу доверху «старичками в разноцветных кафтанчиках», мы не спеша перелистывали страницы прошлого и говорили о настоящем...
Из семейного альбома
«Мой отец был наполовину русским, наполовину англичанином. Ему было 8 лет, когда в 1920 году он бежал из России на борту английского судна вместе со своей отважной няней, англичанкой Люси Старк, которая выдала его за своего внебрачного сына. У меня до сих пор есть экземпляр английской газеты от 24 мая 1920 года, которая писала о прибытии в Саутхэмптон моего отца — единственного русского, переправившегося в Англию таким образом. По прибытии сюда моего отца ждал доверительный фонд управления, созданный богатыми родителями его матери-англичанки, которая за год до революции скончалась от воспаления легких. Финансовая поддержка позволила ему получить хорошее образование и стать известным юристом. По сравнению с другими русскими эмигрантами, которые вынуждены были водить такси и мыть посуду на разных кухнях, наша семья жила неплохо. Меня часто вместе с остальными детьми эмигрантов отправляли в лагерь в Альпах, основанный русской общиной. Помню, мы с ребятами сформировали там свою гвардию и в будущем мечтали пойти бить красных. Я хорошо помню рассказы двоюродной бабушки о царской России. Впоследствии, когда ей уже было за 90 лет, я записал ее на магнитофон, где она в течение пяти часов описывает жизнь в дореволюционной России. У меня до сих пор хранится ее фотография, сделанная еще в 1902 году на балу в Зимнем дворце. Помимо множества старинных фотографий, у меня дома хранятся: русский крестьянский костюм, который был вывезен из России моей дальней родственницей во время русско-японской войны в 1904 году, и бронзовый медальон «Покорение Парижа», выполненный в 1830-х гг. известным мастером медальерного искусства Федором Петровичем Толстым. Также в качестве главы семейства Толстых я унаследовал крест Святого Спиридона, врученный князем Василием Темным моему предку Андрею Харитоновичу, — он первый из нашего рода носил фамилию Толстой. Внутри полого серебряного креста хранится частичка мощей Святого Спиридона — покровителя нашего рода.
Отец женился на моей матери, когда ему был 21 год, а ей всего лишь 18 лет. Их брак был ошибкой с самого начала, они были слишком молоды для совместной жизни. Через год после свадьбы, в 1935 году, родился я. Мне было 4 года, а моей сестре Наташе 2, когда мама ушла из семьи и через некоторое время вышла замуж за Патрика О'Брайана, тогда еще мало кому известного писателя. Мой отец очень тяжело перенес разрыв с матерью и после развода стал замкнутым человеком. Суд запретил моей матери видеться с нами и вести какую-либо переписку. Я не виделся с матерью ровно 15 лет и только когда мне исполнилось 19 лет, мне удалось разыскать ее на юге Франции. Мой отец спустя некоторое время женился на женщине из русской эмиграции. Я не любил ее, она (как в сказках Пьерро) была злой и скверной мачехой. Из-за нее у меня не было чувства дома, меня рано отдали в школу-интернат.
Дома всегда говорили на русском, но так как я большую часть времени проводил вдали от семьи, мой русский с годами испортился.»
Настоящая семья
«Мою жену-англичанку зовут Георгина. Она из интеллигентной семьи, ее отец был офицером британской армии. Она очень преданная и любящая жена. У нас четверо детей, которых мы назвали в честь членов царской семьи Романовых — Александра, Анастасия, Ксения и Дмитрий.
Александра, старшая дочь, пишет книги о своих путешествиях в разные страны и увлекается верховой ездой. Недавно Александра вышла замуж за татарина, родом из Казани, с которым познакомилась во время поездки по странам Центральной Азии. После знакомства с Александрой Шамиль перешел из ислама в православие. Вся наша семья православная, за исключением моей жены.
Мы с женой ездили в Ташкент, чтобы познакомиться с родителями зятя. Шамиль — прекрасный наездник, и когда они вместе с Александрой охотятся в здешних местах, англичане не могут надивиться, на что способен лихой татарский всадник.
Анастасия, средняя дочь, увлекается драмой и работает на Би-Би-Си — BBC Radio Drama. Недавно ездила в Москву изучать театр и его тенденции. В будущем планирует переехать туда и поработать некоторое время с местными театрами. Она у меня просто влюблена в Россию. У всех четверых детей есть российский паспорт.
Ксения, младшая дочь, изучает теологию в Лондонском университете (University of London) и очень расстраивается оттого, что ей не с кем подискутировать на эту тему. В Англии есть неписанное правило: две вещи, которые ты никогда не должен обсуждать, — политика и религия.
Все наши дети получили частное образование. Дмитрий в настоящее время пишет диссертацию в Оксфорде на тему средневековой истории. До университета учился в Итоне (сын Солженицына и внук Ельцина тоже там обучались). Его учебу любезно оплачивал мой отчим — Патрик О'Брайан, так как у меня на это не было денег.»
Карьера
«С 1993 вплоть до 2000 года я был объявлен банкротом. В 1989 году английский суд приговорил меня к штрафу в 1.5 миллиона фунтов за то, что я в своей книге “Министр и массовые уничтожения”, вышедшей в Великобритании в 1986 году, обвинил лорда Олдингтона в военном преступлении — в насильственной репатриации более 70 тысяч русских и югославских беженцев и военнопленных обратно в СССР и Югославию. Книга, которая вызвала грандиозный скандал и была запрещена в Англии, обвиняла Олдингтона, министра иностранных дел Энтони Идена и их соучастников в том, что они обрекли тысячи людей на верную смерть, пытки и годы каторги в концлагерях. В связи с этим инцидентом у нас не осталось средств к существованию. Чтобы хоть как-то просуществовать, на имя моей жены был открыт благотворительный фонд и все кто мог, помогали нам некоторое время, включая Иоганна Адама II, князя Лихтенштейнского, который в течение шести-семи лет оказывал постоянную финансовую помощь нашей семье. За время этого скандала я сблизился с Александром Солженицыным, который много публично выступал в мою поддержку и писал статьи, осуждающие английский истеблишмент: “Без омерзения не могу думать об английском суде: ведь он, конечно, станет на защиту ‘английской чести' и прикроет военных преступников; о чувствах же русских — в Англии не подумают”. Помимо всего, Солженицын неоднократно делал перечисления в мой фонд, который впоследствии был заморожен властями. Позднее, по приезде в Москву, где мы с ним встретились у него дома, он меня назвал ‘мой герой', но на самом деле это он был моим героем. Именно он посодействовал, чтобы моя книга «Жертвы Ялты» была напечатана в СССР. Некоторые советские критики писали, что это на самом деле не моя книга, а книга, написанная агентами английской разведки, которые просто использовали мое имя. Ирония в том, что агенты английской разведки сами за мной следили и, в свою очередь, думали, что я работаю на Советы.
В данный момент я работаю над биографией моего покойного отчима, автора целого цикла исторических романов о британских военно-морских силах времен войн с Наполеоном.» [Первая книга «Patrick O'Brian: The Making of the Novelist» вышла в ноябре 2004 года, вторая книга появится в продаже в 2005 году. Американский блокбастер «Хозяин морей. На краю земли» был снят по мотивам романов Патрика О'Брайана — О.П.]
Стиль жизни
«Очень люблю читать исторические романы и ходить по книжным магазинам в поисках редких книг. Люблю играть в теннис, ходить пешком и принимать участие в исторических баталиях. Владею французским, валлийским, гэльским и русским языками.
Я также являюсь членом старейшего в Англии (существующего с 1735 г.) джентльменского клуба «Sublime Society of Beef Steaks», который работает под девизом «Говядина и Свобода».
Общество «бифштексов» состоит строго из 24 членов и для того, чтобы присоединиться к клубу, во-первых, надо быть мужчиной, во-вторых, необходимо, чтобы за тебя единогласно проголосовали все члены собрания, и в-третьих, надо подождать, чтобы кто-то из старых членов умер, для того, чтобы не превышать установленный лимит. Мой сын Дмитрий, которому 26 лет, недавно был выбран членом нашего общества. Женщины могут приходить, но только в качестве гостей. На собраниях все члены обязаны быть одеты в специальную униформу. Во время встреч мы много пьем — каждый присутствующий обязан встать и сказать тост. В клубе существует строгий порядок тостов: за членов клуба, за гостей, за общество, за женщин и так далее.»
Общественная деятельность
«Я являюсь президентом Ассоциации банкротов и канцлером Международной лиги монархистов. Задача лиги — поддерживать по всему миру идеи монархии и способствовать ее восстановлению, где это необходимо. Мы поддерживаем тесную связь с монархистами во Франции и в России. Я лично знаком с членами российской царской семьи. В свое время Великий князь Владимир Кириллович (двоюродный брат Николая II) гостил у нас дома. Его вдова, Великая княгиня Леонида, часто ездит в Россию. Российское правительство ей выделило дом в Москве.
В 1993 году атаман Московского казачьего круга Г.Г.Крутов назначил меня есаулом казачьего войска. В июне 1996 года, во время военной церемонии в память о вторжении Германии в Россию, атаман Всероссийского казачьего войска А.Г. Мартынов вручил мне казачью форму, шашку и присвоил звание почетного казака Терекского казачьего полка».
Взгляд на Англию
«Мне нравится Англия, но по душе мне ближе Ирландия, Уэльс. В Дублине прошли мои самые счастливые годы, годы студенчества. Ирландцы по сравнению с англичанами более доброжелательные и более раскрепощенные, характером чем-то напоминают русских. Они, как и русские, любят хорошо выпить и поговорить. В Англии, наоборот, надо быть предельно осторожным в том, что ты говоришь, потому что англичане придают большое значение словам. В Ирландии ты можешь спорить до посинения, на следующий день уже никто и не помнит, о чем, собственно, разговор был, в то время как в Англии ты можешь нажить себе врагов: англичане не любят, когда много спорят и будут помнить дословно, что ты сказал и как ты это сказал. Англичане уделяют слишком много внимания (больше, чем где-либо) внешнему виду вещей: имиджу, манере общения, школе, которую человек закончил и.т.д. Для меня важна внутренняя культура человека, а не то, на какой ступени социальной лестницы он находится и каков его достаток. Английская буржуазия с их холодным мещанским равнодушием была прекрасно описана Львом Толстым в рассказе “Из записок князя Д. Нехлюдова (Люцерн)” — великолепная вещь.»
Взгляд на Россию
«Как приятно наблюдать за возрождением Церкви в России — самого ценного и важного в жизни человека. Я также очень рад, что, несмотря на коммунистический строй, у людей не пропал интерес к прошлому России и люди по-прежнему покупают книги об истории великого государства. Но мне неприятно видеть, как новоявленные миллионеры и миллиардеры, большинство из которых самые настоящие преступники, пьют кровь из России. Их можно сравнить с «баронами-разбойниками» в Америке XIX-го века — такие же мошенники. Но американские бандиты, несмотря на то, что положения в обществе добились нечестным путем, все же приносили какую-то пользу стране — возводили мосты, строили заводы и прокладывали железные дороги, а эти только все забирают у России, а взамен ничего не дают. Противно! Может быть, со временем их дети будут немного цивилизованнее, хотя, если честно, я очень в этом сомневаюсь — бытие определяет сознание.»
Ольга Печаева
