Праздник Амбы или Рассуждения о национальном бессознательном
Народ без народности
...Утром смотришь на нерасцветшие, не освещенные пока улыбкой лица прохожих, привычно замечаешь разбег палитры — возрастов, национальностей, рода занятий. Как будто листаешь страницы книги: черный дворник в желтом жакете, афро-британская деловая дама с лаптопом, пакистанская девочка-студентка, в джинсах, крахмальной рубашечке и платке, китайцы дисциплинированно смеются, идя в бизнес-школу. Яркая утренняя книжка с картинками, между страниц которой осенний ветер наметает листья, вьются в воздухе яркие шарфы, как закладки...
Среди книжек моего детства, в моей памяти осталась одна: про разные народы, живущие на просторах любимой родины и за ее пределами. Помню яркую обложку, четкие линии и особую радость от ловкости задумки: книжка состояла не просто из картинок, в ней были игрушки-самоделки: каждую фигурку можно было вырезать по сплошным линиям, отогнуть подставочки по пунктирным — и получалась куколка, которую можно было поставить на стол или на книжную полку. Узбечка с дюжиной косичек, грузинка в строгом белом платье, эвенка в умильной маленькой дубленочке... Первое наглядное пособие по воспитанию чувства расовой — нет, не терпимости, а чувства восторга по поводу того, что мы все разные, мирно живем в нашей великой стране.
Но все это воспитание прошло впустую — в первую очередь по причине полного отсутствия в округе не только негров и эвенков, но и эстонцев, армян и башкир. До определенного возраста я так и считала, что все узбечки носят сто косичек, все украинки ходят в венках и мягких красных сапожках, а "нормальные люди" — все разные. Какая неполиткорректность!
Печи, Емели и сарафаны, воспринимались не как "свое", а как отживший смешной историзм. Сказки, которые я читала во множестве, были начисто лишены сакрального смысла, — не рассказанные Ариной Родионовной, а прочитанные в книжке Госиздата, тираж 100 000 000, 45 усл. печатных листов.
А что делать? Русские были имперским народом — народом без черт — и не позаботились самоопределиться. Чтобы отличаться — от кого? — надо надевать национальные костюмы? Чтобы объединяться — с кем? — со всеми в округе? — устраивать национальные фестивали? Все отличались от нас — но мы были как бы "обычные люди", от которых велся отсчет, от которых все отличались.
Две из фигурок детского набора были невзаправдашними: русский мальчик и русская девочка... Ни один из моих друзей, родственников, знакомых не ходил в красной рубашке с веревочным пояском.
А теперь иногда жалею: где, где мой сарафан? Где моя коса? Где мое национальное подсознание?
Щи да каша — пища наша...
...А на работе красавица индуска Мира показывает свои свадебные фотографии, роскошный расшитый наряд с сотней юбок и накидок, тонкие руки, расписанные хной, многокилограммовые золотые украшения пригибают к земле ее хрупкую фигурку.
— А какая у тебя была свадьба, Ольга?
Эээ... загс, шпроты, салат-оливье, селедка-под-шубой, телевизор. И дело не только в уровне достатка — ну, было бы иначе: пароход по Неве, нанятый ресторан, платье из Лондона... Народности не было бы в любом случае — не озаботились.
...А после работы с китаянкой Лей мы идем в ресторан, и она заказывает "столетнее" — особым способом законсервированное яйцо. Белок цвета черного янтаря, черно-зеленый желток, неуловимый, мягчайший вкус...
— А ваши национальные блюда?
Это все знают — икра, водка (банальщина), салат-оливье, шпроты, тушенка, сгущенка и пельмени. Какие ж это национальные блюда — консервы и полуфабрикаты!!! Ну, щи-борщи, — но это здесь уж точно на любителя.
Для Миры и Лей все это — народность, обряды — живое, дышит, соблюдается. А русский народ как-то немудро, непредставительно обзавелся анекдотами про ежика и Василия Иваныча в качестве народных преданий, шпротами в качестве национальной еды, а цитатами из кинофильмов — в качестве того, что пробуждает чувство "причастности".
Мы не побеспокоились как-то, что каждодневно придется "предъявлять" свои национальные обычаи. За державу обидно... Мои воспоминания не ложатся в узор, они не экзотичны и слишком похожи на "обычную жизнь".
Я сдаюсь и пропускаю круг. Да не помню я! Да нет у нас этого! Да так, все как-то было неинтересно! Две черные головы опять склоняются над документами, тонкие смуглые пальцы летают по клавиатуре. Перерыв закончен — на пять минут раньше, потому что мой рассказ — не прозвучал. Простите уж, девочки!
Живой клуб кинопутешественников
...А на следующий день Мира, светясь от радости, приглашает всех на праздник Навратри в честь богини Амбы. Мы смотрим картинку, но которой изображена богиня. У богини шесть рук, и в них она держит: саблю, скипетр, диск, мячик, цветок ... Она сидит на льве и выглядит очень довольной. Она отвечает за мир и борется со злом.
Сначала мы едем в роскошный дом Миры. На кухне стоит маленький храм, похожий на кукольный дом, освещенный изнутри, с толпой маленьких блестящих куколок-божков. В середине домика на блюдечке — приношенье для маленьких богов, яблочко.
Потом мы добираемся до незатейливого здания в пригороде. Дом Культуры. Там уже собралось, наверное, несколько сот индусов всех возрастов. Весь громадный зал танцует, только старые женщины сидят по периметру, сторожат обувь и нянчат младенцев.
На сцене — наивная роскошь "золота" (украшения привезены из Индии на все 9 дней праздника) и вращающиеся картины с синим Кришной и другими веселыми или страшными богами. Посредине комнаты — вращающийся барабан с картинами из жизни Амбы. Вокруг барабана и рядом со сценой — коробки с рекламой спонсоров.
Танцоры двигаются двумя "змейками", у каждого в руках по две палочки — стеклянных или деревянных, и они ударяют этими палочками по палочке соседа напротив и делают шаг вперед. Поворот направо — поворот налево — стук-стук — шаг вперед. Ничего сложного, но я, несмотря на уговоры, стесняюсь танцевать. Насколько это сакрально? Насколько мы, иностранцы, тут не к месту? Я не знаю. Это, все-таки, не "Клуб кинопутешественников"! Все остальные берут палочки и начинают неловко крутиться на месте и топать...
— В Индии — сказала Мира, — мы танцуем не в помещении, а на природе, тысячи народу, везде цветы, теплый ветер и огни. Очень красиво.
Я представила и пожалела, что я не там и никогда там не буду. Хотя, опять же — это их мечта, а не моя. Немного проигравшая от урбанистичного антуража, от того, что ты понимаешь, что завтра все эти люди вернутся в свои офисы, рестораны и приемные, а не пойдут в паломничество вдоль Ганга... Но — красивая мечта!
Атавизм национальной принадлежности?
...И вот мы едем домой. В наших фотоаппаратах спят клипы про веселых танцующих индусов. Завидую их богатству рекреационной культуры! Эта атмосфера веселья, общности — но при этом и не-неприятие чужих... Это ли не живая иллюстрация удачной местной "национальной политики"?
"Дети разных народов, мы мечтою о мире живем". И только параноики верят в то, что все "чужие" народы не довольствуются мелким индивидуальным процветанием, что у них есть "сверхзадача" и внутри спрятан "спусковой крючок" — однажды, "по сигналу", они пойдут "всех мочить", как "жуки в муравейнике".
Только в шутку (надеюсь) друг-англичанин мне иногда говорит, что все русские — шпионы КГБ, и только ждут сигнала...
Цивилизация сводится к нивелированию национальной сверхзадачи. В современном мире можно и в одиночку жить, не обязательно "мочить чужих и тянуть своих". Общество дает каждому отдельному индивиду достаточно защиты, чтоб не кооперироваться в национальные "тусовки". То, что служило целью "отличения своих от чужих" — национальные традиции — становится предметом теоретического изучения. Институт изучения сарафана.
Но почему все-таки надо различать "своих" от "чужих", если уж совсем одинаково к ним относиться, если "каждый за себя", но "никто не против никого"? Ну да, остаточные явления, атавизм...
Иногда, в определенных случаях, есть соблазн заявить о себе как о "меньшинстве" и получить поддержку "у старшего брата" (материальную и моральную) — на церковь, школу, культурный центр. Когда-то я была категорически против такой "игры в нацменьшинство" для русских. Сейчас, пожалуй, — зашла бы купить свою баночку шпрот.
Как и в Советском Союзе, смотреть на такую поддержку можно двояко: "шуба с барского плеча" от господствующего народа — или представительство равных народов поддерживает равного среди равных? Если равный среди равных — то не обидно. Но в Советском Союзе, как оказалось, никто на самом деле не верил в равенство народов. Верят ли здесь?
Шпроты + калинка-малинка — против Fish-n-chips + Morris dancing
...Что же с Мирой и Лей? Теперь я разрываюсь между двумя идеями — или продолжать "по-честному" пожимать плечами на расспросы и "пропускать раунд", — или напрячься и напечь пару-тройку баек на все случаи жизни "Сто баек про русских, или Что рассказать любопытствующему иностранцу про русские национальные традиции".
Про языческое значение первомайской демонстрации:
"Вот Пионеры и Рабочие построились в колонны, и процессия двинулась медленным шагом мимо трибун. На трибунах стоят Вожди, в седые их брови вплетены елочные игрушки, сосульки и бисер.
— Приветствуем работников легкой промышленности! — доносится рык из рупоров.
— Недостойны! — отвечают хором работники легкой промышленности. — У наших кофточек спускаются петли. В пиджаки мы добавляем опилки!
— Ныне отпущаеши! — рокочут репродукторы.
...В эйфории всеобщего примирения в воздух выстреливают фонтаны алого Кваса, и обливают с ног до головы седобровых вождей, Лучшую Пионерку и праздничную толпу."
...Или про то, что все русские медведи, как выяснилось, служили в КГБ, а все космонавты питались тушенкой?
Или — зачем рассказывать, зачем выдумывать — пусть сами смотрят, кто мы и какие? А при нас останутся наши сакральные, трудно переводимые воспоминания про Штирлица, шпроты и Шапокляк — и никаких печек, караваев и сарафанов! И никакого "спускового крючка" и ожидания приказа!
Соц-арт, мирно и естественно сменяющийся эмигрантским новоязом... Обычные эмигрантские танцы меж двух огней, тонкие различия между различными слоями экспатов, никому, кроме экспатов, не интересные... Такое же размытие и отмирание всего "национального", как у англичан: шпроты + калинка-малинка против Fish-n-chips + Morris dancing. Конгениально!
И полное отсутствие праздника в честь богини Амбы, хотя ее имя и звучит вполне по-русски. А было бы хорошо — богини Амба, Авось и Да-Ладно! Но — нет. А что делать — такова жизнь. Таково наше национальное бессознательное.
