Пора бы отвыкать...
"Славянская душа хиреет без экстрима"
На календаре вторник, а значит, сегодня должна прийти Джин. Боже,
а у нас такой бардак! Судорожно запихиваю в комод свои лифчики вперемешку
с детскими носками, выуживаю из-под кровати рваные колготки и, попутно
смахнув ими пыль с телевизора, швыряю в "бин". Остатки вчерашнего
ужина и кошачьего завтрака — туда же. Тарелки — в посудомоечную машину.
Уф-ф... Кажется, все. И даже на работу опаздываю не больше обычного.
Мартин смотрит неодобрительно. Он просто не понимает, почему я нервничаю
и "навожу марафет" каждый раз перед приходом домработницы. Он считает,
что убираться в доме по вторникам должна Джин, которая получает за
это деньги. А я получаю деньги в своей конторе, куда почему-то постоянно
опаздываю. "Пойми, это же неприлично! Что она о нас подумает?" — шиплю
я. Мартин пожимает плечами. Ему наплевать, что подумает о нас Джин.
Он считает, что опаздывать на службу гораздо неприличнее. И вообще,
пора бы мне отвыкать от этой "славянской привычки" заискивать перед
обслуживающим персоналом. Достаточно элементарной вежливости.
Хорошо ему рассуждать, этому непуганному дитяти цивилизованной демократии.
Ой, как не просто подавить безусловные рефлексы, впитанные если не
с молоком матери, то с перловой кашей в пионерских лагерях и рублевыми
обедами в студенческих столовках. Бойся тех, кто при исполнении. Сантехник
всегда прав. Совесть контролера — лучший пассажир. В моей девятиэтажке
в заплеванном лифте висел слоган: "Уважайте труд лифтера. Он заботится
о вашем здоровье". Никаким лифтером там и не пахло. Пахло кошачьей
мочой.
Лично я ужасно боюсь гаишников. Сколько раз влетала прямо в их объятия,
как муха в паутину. Бесправная, конвульсирующая жертва! Недолго сучила
лапками в воздухе и затихала, прижимая к груди пустой кошелек. "Нашу
муху в уголок по-во-лок..." Вот и сейчас завидела "лимончика" на дороге
— и душа ухнула в пятки. Проезжаю мимо на первой скорости, спинка
прямая, как простреленная, на физиономии обожание разлито, рука так
и тянется честь отдать. А у него улыбка от уха до уха, и ручкой, гад,
делает, радуется встрече. И вообще он почтальон, а никакой не полицейский.
Пора бы отвыкать...
Хорошо бы заодно избавиться от приступов немотивированной злобы на
все человечество. Вон, водитель машины впереди лишь на мгновение замешкался
у светофора, а я уже нервно жму на сигнал, шипя нецензурно. Как будто
это он виноват, что я на работу опаздываю. Или у супермаркета паркуется
бабулька, неумело заблокировав дорогу. Всем хоть бы хны, а я уже мысленно
ее одуванчиковую голову открутила и автомобильчик под пресс пустила
("старая базла, сидела бы дома!"). Пересекают дорогу по "зебре" пара
ребятишек ("дармоеды!"). Праздные прохожие гуляют, безмятежно хрустя
чипсами ("с такой задницей — и туда же!").
— Что это с тобой? — С удивлением спрашивает Мартин, заглядывая в
мою перекошенную от злости физиономию. Она ли это, недоумевает муж
про себя, вчера у телевизора оплакивала участь очередной Хуаниты?
Она ли на днях захоронила с почестями сдохшую от обжорства гуппи?
Она ли связала нашей гундосой Джин теплые розовые носочки?
Поистине, не понять ему, отчего даже за еле знакомого человека мы
готовы рубаху на груди порвать, посторонние же люди вызывают эдакие
корчи. Как говорится, в мире столько ненависти, что просто зла не
хватает!
Ворвалась в офис, глазки долу, шмыг за компьютер. Как тут и была.
Не заметили. Вообще-то, прав Мартин, пора бы отвыкать опаздывать.
Их и обманывать-то никакого интереса. Солдат ребенка не обидит. Глаза
у англичан, особенно пожилых, чистые, словно промытые, доверчивые.
У нас в России такие глаза либо у алкоголиков, либо у идиотов. У нас
принято носить выражение насмешливого цинизма. Чтоб не дай Бог не
подумали, что ты добр и великодушен. Заклюют и по полю растащут.
Вот и я поначалу считала наших островитян идиотами. А как же иначе?
Язык варварский, еда и одежда, в основном, примитивные, функции заторможены.
Довлатова с Акуниным — о, ужас! — не читали. Буквально как у того
психиатра: "Обследование больного никаких патологий не выявило. Просто
дурак". Пора, пора отвыкать мнить себя психиатром и всем поголовно
диагнозы ставить. Это в высшей степени неинтеллигентно. Особенно,
если ты в гостях у пациента.
Они ведь, когда глазами синенькими смотрят и слушают, как ты их любимую
Британию с грязью мешаешь, твердят свое "Оh, right!" не
от того, что ты для них Илья Пророк, этакий Мессия долгожданный. И
пельмени наши с киселем попробуют и похвалят, и матрешкам порадуются,
и чудовищный английский стерпят. И вернутся к своей жизни, в легком
недоумении, но без раздражения в душе. Мели, Емеля...
Вы только задумайтесь на мгновенье, как должно звучать для них наше
"Счастливого Рождества!". Ну же, произнесите вслух несколько раз и
вслушайтесь. Или посмотрите глазами цивилизованного иностранца "Песню
года". А какие чувства должен у них вызвать наш фирменный "жидкий
теплый свекольный салат", в который мы еще и мяса со сметаной зачем-то
напихали? А ведь едят и не плюются! Уважают наши культурные ценности.
То-то, вот и нам пора бы уж отвыкать плеваться.
И еще много от чего пора бы отвыкать. Отвыкать от спонтанности. Приглашения
на детский праздник — за месяц. На свадьбу — за полгода. Планирование
отпуска — за год. Это поначалу нестерпимо, согласна. Славянская душа
хиреет без экстрима. Но разумность планирования даже наши импульсивные
вожди признавали. Экспромт хорош, когда есть особое настроение у всех
участников. Сваливаясь как снег на голову, всегда рискуешь сломать
кому-нибудь шею.
Пора отвыкать от необязательности в отношениях и платежах. Счета
омерзительны. Их много, и они всегда приходят невовремя. Я заводила
красивые папочки и укладывала в них счета "по срочности". Я складывала
их в кучки "по назначению". Делала вид, что это не ко мне. Ни-че-го
не помогает. Тяни не тяни — платить придется. Бюрократическая машина
нетороплива, и это создает иллюзию безнаказанности. Однажды ты услышишь
лязг гусениц за своей спиной. Пуля догонит.
Вот на этой мажорной ноте...
Но ведь, отвыкая от ненужного, освобождаешь место для новых, полезных
привычек, правда? Представляю — еду я, веселая и голубоглазая, и рада
всем-всем, и не опаздываю никуда, и домработница в розовых носочках
машет в окно, и счета, оплаченные, в красивой папочке лежат, и билет
в Майами на следующее лето — там же...
— Tanya, are you all right? — Черт, пора бы отвыкать дремать на работе.
