Московская элегия
О декадансе
— Что, машину? Нее-т, не купил, и прав у меня нет. Квартиру снимаю.
Ипотека?? Какая ещё ипотека, Марусь? У нас банковский кризис на носу,
влезешь в долг, никогда не расплатишься, что уже отдал, пропадёт!
Мы с приятелем сидим на открытой террасе одного из ресторанов в Камергерском
" переулке, пьём пиво "Сибирская корона" и делимся впечатлениями об
окружающей действительности с лёгким налётом философствования. Я,
в частности, призналась, что в этот приезд была особенно поражена
количеством пьющих и курящих в публичных местах. Женщины и мужчины
с пивными банками в руке попадались мне даже в 11 утра, причём они
вовсе не походили на завзятых алкоголиков! В "маршрутке", вагоне метро,
на лавочках возле детской площадки! В магазине, где я попросила продать
мне бутылку тоника, продавец заявила, что тоник у них кончился. "А
что же это такое?" — растерянно спросила я, указывая на литровую бутыль
с жёлтой этикеткой компании "Швепс", расположившуюся на полке прямо
передо мной. "Ах, вам такой тоник?" — в свою очередь удивилась продавщица.
Оказывается, она думала, что я спрашиваю про слабоалкогольный "алкопоп"
в жестяной банке, которым здесь принято утолять жажду в любое время
дня и ночи.
— Да, пять лет назад такого не было, — жизнерадостно согласился со
мной Артём, и в очередной раз потянулся к лежащей перед ним пачке
"Парламента". — В провинции, например, девушки до сих пор стесняются
даже курить на улице, не говоря уж об алкоголе. А в Москве люди ничего
не стесняются. И не боятся, просто живут, каждый день — как последний.
Очень по-русски. В воздухе пахнет декадансом. Чувствуешь?
Идея про декаданс мне понравилась. Официанты в ресторане всячески
подчёркивали свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Их голоса
были тихи, движения — плавны, а причёски имели тот небрежно-артистичный
вид, за которым стоит поход как минимум в салон Tony & Guy в Столешниковом
переулке, а также тщательная и долгая укладка дома перед зеркалом...
Потолок дамского туалета был усеян бумажными розами, а сама кабинка
выкрашена в ярко-красный цвет. Возле раковины в плетёной корзинке
лежали свёрнутые в трубочку кипельно-белые вафельные полотенца — вместо
салфеток или автомата с горячим воздухом. Под сильным впечатлением
от романтичности ресторанного сортира, я вернулась на улицу. Воздух
постепенно сгущался и приобретал сине-сиреневый оттенок. Наступали
летние сумерки. Внезапно здание напротив — Малая сцена ефремовского
МХАТа — вспыхнуло наружными огнями. Фонари осветили стройные линии
окон и придали теплое мерцание нежно-кремовым стенам театра. Мимо
шли гуляющие пары. Я в который раз подумала, что иностранцам, особенно
мужского пола и традиционной ориентации, есть от чего слегка потерять
в Москве голову — высоченные каблуки в сочетании с мини-юбками и стройными
ногами, полупрозрачные летящие блузки и платья, вызывающе яркие и
тёмные оттенки помады...
О моде
В моде — нарочитая сексуальность, опасно близкая к стилю профессиональных
"жриц любви". Москвички не боятся балансировать на грани дозволенного.
Любой магазин поразит вас небывалым ассортиментом чулок в "сеточку",
легкомысленнейших трусиков, переливающейся всеми цветами радуги бижутерии.
Обувные отделы заполнены "шпильками", украшенными ремешками, стразами
и вырезанными из кожи цветами, а одежные — белыми брюками из тонкого
полупрозрачного хлопка, для которых требуются вышеупомянутые трусики,
или даже отсутствие оных, и маечками, полностью оголяющими спину.
В такой маечке вам придётся насовсем забыть о верхней составляющей
бельевого комплекта, даже если вы являетесь обладательницей шедевра
из серии ultimate convertible от Marks and Spencer. Цвет сезона —
ярко-розовый. Если ваша кожа, подобно моей, в сочетании с этим цветом
приобретает радующий глаз желтовато-пепельный оттенок, можно ограничиться
розовой сумочкой из магазина Accessorize, что открылся в торговом
комплексе "Охотный ряд", или, например, соответствующего цвета чехлом
для мобильного телефона.
Мобильники — отдельная тема. Их в Москве имеют практически все. По
ним разговаривают на улицах, в магазинах, ресторанах, метро (и работают
ведь!), даже театре во время представления. Их любят, холят и лелеют.
Ими гордятся. Девочки носят их на шнурке на шее, а мальчики затыкают
за ремень брюк таким образом, чтобы наличие обозначалось каждый раз
при небрежном распахивании полы пиджака. У многих с футляра свисает
специальный мобильный брелочек. Опять-таки налицо различия по половому
признаку — среди женских "висюлек" мной были замечены блестящие стразы
и дизайнерские эмблемы типа золотых полукружий "Шанель", а среди мужских
— малюсенький футбольный мяч или такого же размера пивная бутылка.
Самое же главное в телефоне — не его марка. Не размер. Не продвинутость
технических характеристик. Главное — ЗВОНОК. Он должен обязательно
быть из серии "полифония". Он должен уметь переливаться колокольчиком,
рычать, урчать и квакать.
Кроме того, телефон обязан содержать обширнейший репертуар классической
и современной музыки. Я слышала Пятую симфонию Бетховена и "Свадебный
марш" Мендельсона, песенку "А нам всё равно", рег-тайм Джоплина,
музыку из заставки к сериалу "Бригада"... "Скажи мне, какой звонок
стоит на твоём телефоне — и я скажу, кто ты." Ни больше, ни меньше.
Об архитектуре и номенклатуре
Гостиницу "Интурист" снесли полностью. Место огорожено забором. Я
нашла в ящике своего письменного стола пластиковый ключ к номеру в
"Интуристе", где останавливались английские родственники четыре года
назад, когда приезжали на нашу свадьбу. На карточке гордо устремляется
в небо сияющий огнями перпендикуляр гостиницы, не подозревая о своей
близкой и скоропостижной кончине. Решила ключ не выбрасывать — музейная
реликвия!
А вот разрушение гостиницы "Москва" ещё не завершилось. Работы в
самом разгаре. Идут они, похоже, круглосуточно: возвращаясь однажды
домой, мы жутко перепугались, увидев над Манежной площадью белесую
дымовую завесу и людей, закрывающих рты носовыми платками. "Теракт!!
— панически пронеслось у меня в сознании, — газовая атака!". Ан нет,
просто рухнула очередная конструкция гостиницы, подняв облако строительной
пыли. Было около 11 часов вечера.
А за полчаса до этого мы с подругой сидели в забегаловке у кремлёвской
стены, что рядом со входом на станцию "Площадь революции", и любовались
символичностью пейзажа: на переднем плане обрушенные куски бетонных
перекрытий, зияющие дыры оконных просветов, кое-где сохранившиеся
двери номеров бывшей гостиницы и даже обломки стен, на которых ещё
видны обои с жизнерадостным рисуночком, а на заднем величаво возвышается
здание Думы, и на ветру полощется огромных размеров бело-сине-красный
символ российской государственности и державности.
Державность в стране сильна как никогда. Мы всё знаем и понимаем:
про государственное телевидение, про кризис банковской системы, про
сагу с компанией ЮКОС и Михаилом Ходорковским. Меня потрясло другое.
Полка в книжном магазине "Москва", озаглавленная "политические мемуары".
Полка была не маленькой — в человеческий рост. Изданий на ней тоже
было не два и не три — минимум с десяток. А вот герой мемуаров оказался
один на всех — В.В. Путин. Анализ первого срока правления. Воспоминания
школьных друзей. Политическая биография. Секрет успеха. Ещё одна биография,
другого автора. Я стояла, тупо уставившись на глянцевые тома, пока
подруга не схватила меня за локоть и не потащила к прилавку. Зря она
это сделала. Моё изумление сменилось чуть ли не истерикой. На прилавке
лежали календарики, ежедневники и просто тетрадки в клеточку — с фотографией
"любимого вождя" на обложке. А на стене висели портреты:
маслом и акварелью, фотографические в разных ракурсах, маленькие,
большие и очень большие. Цен не было, вместо этого каждый постер был
пронумерован. "Мне особенно нравится номер 6, — саркастически прокомментировала
подруга (на номере 6 Путин был в зимней военной шапке и с устремлённым
вдаль волевым взором). — Стоит — не поверишь — около 50 евро".
Я поняла, что после увиденного готова поверить ВСЕМУ, включая скорое
возрождение пионерии, комсомола, а также октябрятских звёздочек с
портретом малыша Володи в серединке. Тремя днями позже, справившись
с лёгким приступом тошноты, я всё-таки купила пару "путинских" тетрадок
— на сувениры английским друзьям.
В другом отделе того же магазина я приобрела томик стихов Георгия
Иванова. С чёрно-белой обложки на меня смотрело вызывающе красивое
лицо поэта. Я открыла наугад: "В дыму, в огне, в сияньи, в кружевах,
// И веерах, и страусовых перьях! ...Так женщина смеётся на балу,//
Так беззаконная звезда летит во мглу..." Настроение поднялось, и я
бодро отправилась, в соответствии с декадентской московской привычкой,
выпить на сон грядущий крепкого кофе в одной из многочисленных кофеен
на Тверской.
