Эндрю Джек (Andrew Jack), корреспондент газеты «Financial Times»
Русские писатели Григорий Пасько и Юлия Латынина совместно с британскими писателями в их числе — Эндрю Джек — 23 мая 2005 г. будут участвовать в особом театральном представлении, призванном осветить угнетение писателей в современной России и соседних странах бывшего советского блока.
Между выходом в продажу книги Эндрю Джека ‘В путинской России' (‘Inside Putin's Russia') в твердой обложке и новым изданием в мягком переплёте прошло чуть больше года. За этот год в стране, о которой написал Эндрю, корреспондент газеты «Financial Times», произошло много событий. Михаил Ходорковский и его коллеги наблюдали постепенное разрушение своей империи, находясь за толстыми стенами московской тюрьмы. Мир потрясла не поддающаяся осмыслению трагедия в Северной Осетии. Вскоре после этого президент Путин совершил единовременный акт «борьбы с терроризмом», отменив губернаторские выборы. Инвестиционный рейтинг России скатился вниз ещё на несколько пунктов.
ЛК — Эндрю, столько событий произошло в России за этот год, не изменилось ли в корне ваше отношение к стилю властвования Владимира Путина? Вы по-прежнему считаете, что его «либеральная автократия» необходима нашей стране в настоящий момент? Что «железная чекистская рука» нужна России сейчас так же, как и пять лет назад, после беспредела ельцинской эпохи?
Э.Д.— Я к изданию в мягкой обложке (на прилавках с апреля 2005 г. — М.К.) написал новое вступление и новый эпилог. Во вступлении я как раз говорю о «деле ЮКОСа» и трагедии в Беслане. Да, нюансы поменялись. Либеральная автократия становится всё менее либеральной и более автократичной. Тем не менее, суть книги осталась прежней. Понимаете, отсутствие порядка во времена Ельцина оставило после себя массу людей, жаждущих этого порядка. Было совершенно необходимо создание определённых институтов регулирования рынка, торговли, судебных отношений, — да и массы других сфер общественной жизни. К сожалению, процесс урегулирования и контроля не закончился вместе с первым сроком правления Путина. Опасность в том, что последующее «закручивание гаек» может повлечь к взрыву. Сейчас Путин не даёт никаких шансов для создания серьёзной оппозиции. Ситуация с демократией в СМИ становится всё более мрачной. Коррупция процветает, а могучая, на первый взгляд, рука государства совершенно бессильна в борьбе с ней...
ЛК — Тогда я задам вам самый любимый на сегодня журналистский вопрос о России: так будет у нас, по вашему мнению, оранжевая революция?
Э.Д.— Нет. Не будет. Давайте посмотрим на то, что произошло в Грузии, на Украине и в Кыргызстане. В последнем всё предельно ясно — один клан пришёл на смену другому. Грузия и Украина протестовали, в основном, против влияния России. Они теперь ориентированы на Запад и ищут у него поддержки. Надо отдать должное Шеварнадзе — он сознательно позволил оппозиции вырасти в политическую силу. То же самое может быть сказано и о Кучме на Украине. В этих странах существующий режим позволил революции произойти. В России ситуация другая. Либеральная оппозиция слаба, причём винить в этом они могут в огромной степени самих себя, а не только диктатуру Путина. Они не научились на собственных ошибках. Рейтинг Путина по-прежнему высок, средний доход населения растёт. Я думаю, что в России на данный момент рано говорить о революционной ситуации.
ЛК — Вы неоднократно встречались с Путиным лично. Чем-то он вас поразил?
Э.Д.— Во время встреч-аудиенций сразу понимаешь, что перед тобой — профессиональный чекист и не менее профессиональный борец дзюдо. Он умеет отправлять противника в нокаут, как в прямом смысле, так и вербально, и активно этим пользуется. Готовится к встречам очень тщательно, в трудолюбии ему не откажешь. Например, он может выучить подробности личной жизни собеседника, и использовать эту информацию в беседе для того, чтобы вывести вас из равновесия. Вообще, я думаю, он обычно говорит вам то, что, по его мнению, вы хотите услышать. В итоге разные люди получают разную информацию. Это мало помогает ясности политического процесса... Есть темы, которые в разговоре с Путиным — табу. ЮКОС, например, или Чечня. Я вот ему на пресс-конференции после саммита «Евросоюз — Россия» задал парочку вопросов — как раз про ЮКОС и Чечню! Надо отдать ему должное, он ответил. Но был жутко недоволен.
ЛК — Эндрю, на ваш взгляд человека, подробно изучившего личность российского президента, — существует ли возможность того, что он пойдёт на изменение собственного политического курса (или хотя бы на некоторое его смягчение) под влиянием или давлением западных политиков?
Э.Д.— Несомненно, Путин дорожит вхождением в мировую политическую элиту. Он с огромным удовольствием сидит за столом переговоров в ООН или, например, на саммитах «большой восьмёрки». Согласится ли он потерять своё политическое влияние, не послушав критики? Мы слышим в последнее время американское, например, недовольство Россией. Проблема в том, что образ самой Америки в данный момент, скажем так, не самый благоприятный. Никакой последовательности и обоснованности в претензиях к России нет. Вот Путин и говорит — совершенно справедливо — о «двойных стандартах». Другие мировые лидеры немного, я бы сказал, побаиваются расстроить российского президента. Во время встреч на высшем уровне они молчат. Потом приезжают домой и периодически поднимают большой шум по поводу того, что происходит в России, устраивают сенсацию. Это только раздражает российские власти, и ни к какому конкретному результату не приводит. Так что, в принципе, я думаю, Путин прислушался бы к голосу Запада — если бы этот голос посылал ему чёткий и конструктивный сигнал.
ЛК — На предстоящем вечере, посвящённом свободе прессы в России, вы являетесь одним из выступающих...
Э.Д.— Вопрос о свободе слова в России — очень непростой. Когда российские (или советские) СМИ были свободными? Может быть, несколько лет во времена Горбачёва. Всё. В 90-е годы прессой манипулировали олигархи, политики и часто, к сожалению, сами журналисты. Я лично наблюдал неоднократно, как легко они отказывались от принципов ради денег. Да и стиль журналистики в России ближе к французскому, чем британскому — анализ и рассуждения важнее фактов. Это, конечно, даёт огромное поле деятельности для «спина» во всех его проявлениях. Полностью независимых и объективных СМИ не существует нигде в мире. Но вот что обязательно должно присутствовать — разнообразие, разброс мнений. Этого в современной России нет и это — смертельный удар по свободе слова. Мы слышали множество замечательных и правильных слов за последние три года, в том числе путинское утверждение, что основа свободы СМИ должна быть в здоровой экономике. На деле и региональная, и национальная пресса до сих пор полностью зависят от властей, и о создании в России телекомпании в стиле Би-Би-Си, которая вещает с расстояния вытянутой руки от государства, говорить пока рано...
ЛК — Вы несколько лет жили в России, год назад вернулись в Лондон. Скучаете? У вас есть в России любимое место?
Э.Д.— Скучаю — да. Вы знаете, у меня на днях день рождения был, так мне больше людей из России позвонили, чем местных, британских. Московских друзей очень не хватает. Ещё мне не хватает русской теплоты. Спонтанности. Просторов страны, которую я объехал вдоль и поперёк. Адреналина жизни «без правил». Радости, когда удаётся пробиться через стену бюрократии и глупых запретов и встретиться с нужным человеком. Думаю, что после того, как западный журналист научился добывать информацию в России, Лондон кажется просто... прогулкой в парке! Любимое место в Москве — консерватория. Наверное, одно из немногих, которые ещё не взяты приступом новыми богатыми русскими, где остались прежние цены на билеты, куда ходит по-настоящему интеллигентная публика. Если попросите назвать любимый город — Санкт-Петербург. Я не могу без него жить. В июне вот на Белые Ночи поеду...
Мария Кинг-Королёва
