Пойманные сетью: История IAD (Internet Addiction Disorder)
Я откинулся от компьютера и посмотрел в окно. В глазах было сухо, пальцы болели от щелканья по мыши. В окне я вдруг увидел себя, уныло идущим через дорогу к автобусной остановке. Я стоял, ссутулившись под мелким пакостным дождичком, поджидая автобус. Вот показался и он. Я увидел, как я зашел в автобус и заплатил водителю за билет. Это хорошо, - подумал я, - значит успею в ужину. Я облегченно прильнул опять к экрану, кликая мышью по сайтам, заходя в чаты, устраивая бойни и свары. Я успеваю к ужину. Автобус едет до моего дома всего 10 минут.
На днях отдел кадров моего университета прислал мне на дом брошюру под названием «Позитивные действия в зыбком мире» (Positive action in uncertain world). Брошюра рассматривает некоторые распространенные недуги и симптомы, мешающие нормально жить и работать современному английскому ученому: проблемы в личностных отношениях, проблемы с детьми и подростками, сексуальные проблемы, проблемы на рабочем месте, наркотики и алкоголь. И ни слова об одном из ультрасовременных бичей человечества – интернет-зависимости.
История IAD (Internet Addiction Disorder), вероятно, ведет свой отсчет с 1996 года, когда газета New York Times опубликовала сообщение о молодом человеке, доставленном в клинику с симптомами «ломки» вследствие отлучения от интернета. В том же году понятие IAD сформулировал апологет данного направления Айвон Гольдберг. Этот симптом получает все большее распространение и, в зависимости от тяжести проявления, вполне может соперничать с наркотиками, алкоголем и игрой в казино. Синдром ломки сопровождается жаром, дрожанием рук, подергиванием конечностей и лихорадкой. Подкрадывается этот недуг, как и любая другая страстишка, незаметно. В век компьютеров редкий человек не сталкивается с виртуальным миром сети. Выход в сеть первично ощущается как обретение дополнительной степени свободы – доступ к информации, своего рода прорыв. И не всегда остается замеченной та грань, которая отделяет целенаправленный поиск необходимого в сети от полного рассеяния внимания, потери какой-либо мотивации и ухода от реальности. Последствия сете-мании катастрофичны на индивидуальном уровне и все больше проявляют себя на уровне социальном. Так, по данным некоторых исследований, несмотря на строгую внутрикорпоративную политику в отношении использования интернета на рабочем месте, более 60% американских компаний принимали дисциплинарные меры в отношении сотрудников, злоупотребляющих сетью. Уже сейчас разработаны и используются специальные профессиональные тесты, позволяющие вычислить «виртуала» и отсеять его на этапе интервью при приеме на работу.
Виртуалы – люди зависимые от сети – во многом ведут себя так же, как наркоманы. Им тоже необходима своевременная доза – но не наркотика, а возможности повисеть в сети. Обитают виртуалы, как правило, на разного рода форумах и чатах, где устанавливаются более-менее обширные сообщества. Такое сообщество живет по своим законам, во многом похожим на законы обычных малых групп, но со специфическими нюансами. Виртуальный мир представляет собой суррогат мира реального – форма общения, лишенная физической подоплеки, и поэтому неизбежно приводящая к фрустрации.
Надо сразу отметить, что торчание в форумах и чатах представляет собой в большинстве случаев просто выброшенное время и, даже если его участники пытаются вести некий тематический спор-обсуждение, простота и легкость публикации неизменно приводят к снижению интеллектуального уровня дискуссии, к переходу в обычный «флуд». Серьезные журналы и газеты редко перепечатывают то, что выкладывается в интернете. Публикация в интернете имеет двуликий обманчивый характер. С одной стороны, она легка, быстра и обеспечивает быстрый отклик читателей, но, на самом деле, такие публикации обесценивают сами себя, а количество читателей, как правило, сводится к единицам.
В какой-то степени, интернет – это могила талантов, которые могли бы, возможно, реализоваться в большей и лучшей степени, не свяжись они с интернетом. Вряд ли будет большим преувеличением сказать, что развитие интернета привело к обесцениванию информации.
Инет-одержимые это, как правило, интроверты, то есть, люди, обращенные в себя, к своему внутреннему миру, и склонные к депрессиям. Для психологии виртуала характерна также высокая степень обидчивости и ранимости, часто – склонность к самоубийству. Кроме того, замена виртуальным миром мира физического ведет к потере чувства реальности. Зачастую виртуал не осознает своей профессиональной и личностной деградации, поскольку оценка его окружающими искажена и преломляется сквозь призму призрачного сетевого мира, в котором он существует. Таким образом, некий мнимый успех в сети часто сопровождается полным крахом в реальности на уровне карьеры и личных отношений. В сети достаточно легко найти «свою» аудиторию, а чтобы добиться успеха в реальной жизни – необходимы серьезные усилия. Сеть способствует развитию «воспитанной беспомощности», страха перед действительностью, уходом в призрачный мир ников и компов.
Виртуалы, как правило, слишком серьезно воспринимают все то, что происходит в сети. Возникающие в виртуальном пространстве ссоры и споры часто переходят в навязчивые преследования оппонентов, которые продолжаются и после того, как компьютер выключен. Сеть поглощает виртуала полностью и не оставляет его сознание даже в те часы, когда он идет по улице или поглощает обед. Такая завидная фиксация, имей она здоровый характер, могла бы сослужить неоценимую службу в карьере инженера, писателя или ученого, но вся порочная суть сетевой зависимости состоит в том, что она подсознательно направлена на компенсацию недостающего звена представления о предмете – о реальном человеке по ту сторону сети. Инет-фиксация представляет собой триумф «реактивного разума» по Хаббарду – полного замутнения реальности, торжества «паразитов мозга» (К.Вилсон), делающих простые вещи сложными и недостижимыми.
Для одержимых виртуалов характерна также страсть к сбору информации о чаттерах-оппонентах – их IP, появления в других чатах и форумах, подробности личной жизни и карьеры, детали биографии и т.д. Неспособность что-то доказать словами часто приводит к прямому и косвенному вредительству – засылке вирусов и троянов, попытки взломать, хакнуть систему противника. Многие виртуалы страдают параноидальными синдромами, подозревая существование в сети мнимых заговоров против них.
Одной из особенностей русского интернета является относительно слабое модерирование, своего рода сетевой беспредел. Не так давно в новостях была история о том, как одна американская девушка, страдающая аутизмом, забомбила электронный адрес южноафриканской оппонентки в ответ на негативные высказывания последней о США. В результате американка попала в суд. На просторах русского интернета происходят куда более драматичные вещи без какого-либо административного вмешательства. В русском чате или форуме легко могут, например, вполне серьезно пообещать вас убить. И ни модератор, ни другие участники форума не отреагируют на это, как на нечто экстраординарное, – ну подумаешь, ребята разбираются...
Некоторые авторы исследований сравнивают интернет-зависимость с привычкой к морфию. Интернет оказывает сходный с морфием эффект – отодвигая все страхи реальности (потерять работу, например), приводит к дезорганизации и к потере чувства времени. В то же время, некоторые авторы путают слишком долгое пребывание в сети с реальной инет-зависимостью. Прямая корреляция между временем, проведенным на интернете, и синдромом IAD отсутствует. Инет-зависимость – это не время, проведенное в сети, это жизнь в другом пространстве. От виртуала в реальном мире остается лишь оболочка, которая дышит, иногда двигается и еще реже ест.
На биохимическом уровне инет-одержимость сродни тяге к азартным играм и представляет собой «дофаминовый голод» – постоянную необходимость стимулировать нейрогормон дофамин. Вырабатывающаяся привычка стимулировать рецепторы таким образом постепенно вызывает эффект «нейороадаптации» – порочный круг саморазрушения замыкается.
Что может излечить виртуала, вернуть его к реальной жизни? Вряд ли курс он-лайновой терапии, предлагаемой за солидную сумму апологетами этого направления исследований. Пожалуй, могут помочь лишь серьезные изменения среды обитания и карьеры. Осознание того, что жизнь уходит впустую, – первый шаг на пути к выздоровлению. Уход в виртуальную плоскость должен быть приравнен к уходу в наркотики или в пьянство и лечить этот симптом необходимо с той же степенью серьезности, как наркоманию и алкоголизм. В то же время, инет-зависимость относится к разряду навязчивых синдромов не химической природы, это так называемая импульс-контроль-зависимость, которая может быть излечена значительно меньшей кровью, чем наркомания и алкоголизм. Некоторые авторы сообщают об успешном использовании антидепрессантов (типа налтрексона) для лечения подобного рода навязчивых состояний. Но представляется гораздо более важным возврат интереса к внешнему миру. В сеть многих людей часто толкает рутина и скука повседневной жизни, неудовлетворенность кругом общения. Для многих эмигрантов интернет есть компенсация недостающей языковой среды, желание сохранить связь с родиной и людьми, там живущими, попытка самоидентификации. Установлено, что виртуалы – это люди с пониженной толерантностью к монотонному образу жизни, с нежеланием приспособиться к рутине. В Великобритании, например, катастрофически большое число работ считаются скучными. Агентство Idler даже подготовило к изданию сборник Crap Jobs (Дрянные работы), где собраны письма людей, занимающихся тупой монотонной работой, исключительно для того, чтобы получать некий прожиточный минимум. Выражение «я делаю эту работу только для того, чтобы как-то оплачивать счета» слишком часто повторяется в Британии, отражая общее отношение к труду как таковому – навязанная извне нудная необходимость, отчужденный труд по Марксу. Вряд ли эта необходимость может прочно удержать в реальном мире людей хоть с какими-то интеллектуальными или эмоциональными запросами.
Сколько в нашем доме ступеней? Я задал себе этот вопрос еще вчера, но он все еще ждет ответа. Так же, как и сотни других вопросов, которые я задал неделю, месяц назад, может быть, даже год. Мне интересно, какого цвета трава, как люди смеются, что такое дружба, что такое любовь.Мне нужны ответы на эти вопросы. Я когда-то знал ответы, но они мне были не нужны. Теперь все, что я знаю - это адреса в инете. Я знаю, что где-то во мне есть то, что называется рецепторами чувств, но не знаю, как они включаются. Я загнал в строку поиска в Рамблере “рецепторы чувств” и узнал все о том, как они функционируют и из чего состоят, но ничего о том, как их включить.
Сколько в нашем доме ступеней? Очень трудно сконцентрироваться и сосчитать. Еще труднее донести этот вопрос до дома, ведь я давно не был дома. Я скоро умру от голода перед экраном монитора. Или спина разломится на две половинки. Какого цвета трава за окном? Я нашел картинку в нете - трава на ней зеленая. А за окном все серое. Мне интересно: как люди общаются друг с другом без инета? Я видел людей, сидящих в кафе и разговаривающих друг с другом. Еще тогда я изумился - как они могут без компа-то чатиться?
Сколько ступеней в моем доме? Киньте ссылку, если у кого есть...
